эти пластинки выпускались с белыми этикетками, на которых на пишущей машинке печаталось название. Эти пластинки с "левыми" этикетками делали для черного рынка. Причем это делалось явно в заводских условиях - качество было очень высоким, в отличие от самодельных, скопированных гальваническим способом. Зачастую этикетки были разного цвета. Но мне так же попадались пластинки Петра Лещенко с этикетками Беллакорда, где был указан исполнитель - именно Лещенко, но содержимое не соответствовало этикетке - песни были в его исполнении, но другие.
Любопытно,что не указан исполнитель Петр Лещенко.
Неплохо бы узнать кто такой Гордон( уж не Фаина Квятковская ли?), ведь настоящие авторы Е.Петерсбургский- А.Ратиновский
Спасибо! Скорее всего на Беллакорде что-то напутали с авторами. А вот почему не указан П. Лещенко, действительно загадка. Я думаю, что эту пластинку отпечатали уже в советское время, и указывать Лещенко уже не рекомендовалось. Может быть есть еще мнения?
Любопытно,что не указан исполнитель Петр Лещенко.
Неплохо бы узнать кто такой Гордон( уж не Фаина Квятковская ли?), ведь настоящие авторы Е.Петерсбургский- А.Ратиновский
”
Это тираж времен немецкого присутствия в Риге.
При немцах печатали синие этикетки.
Это есть факт.
А вот почему не указан Лещенко, это очень странно.
Ведь он был у германского командования в почете.
Сомнительно, что эта пластинка выпущена во время немецкой оккупации.
На этикетке внизу надпись LATVIJAS RAZOJUMS.
Вероятно, пластинка выпущена в 30-е годы.
Этикетки немецкого периода имеют синий цвет и не имеют подобной надписи.
Pasut перед номером пластинки встречается в 30-е годы.
При немцах встречается надпись Ord.
Почему в период латвийского государства встречается разный цвет этикетки, красный и фиолетовый?
Разные ценовые группы?
Вообще, у пластинок Bellaccord история очень очень сложная. Причиной тому, что имя Петра Лещенко не указано на этикетке служит совсем иной факт. Дело в том, что у "Музыкально-коммерческого общества" города Риги в конце 30-х годов с Петром Константиновичем разразился какой-то нешуточный скандал, истинную причину которого по сей день так никто назвать и не может. И понятно - когда дело доходит до каких то некорректных человеческих отношений, никто ни какие протоколы по этим фактам не ведёт. Одним словом, покидая Ригу, тиражировать свои записи Лещенко запретил. Ослушаться запрета именитого исполнителя было как-то страшновато, поэтому где-то около года пластинки с его голосом действительно не издавались. А спрос на них был всегда, вне зависимости от давности самой записи. Возможную прибыль терять никто никогда не хочет. Вот и пришли к решению просто-напросто солиста на этикетке не указывать, ограничившись термином "с пением". Об этом жульничестве Пётр Константинович всё равно узнал, но прекрасно осознавая, что без его творчества большая часть Прибалтики своего существования просто не представляет - закрыл на это глаза.
Кстати в довоенной Латвии Советского периода никакого запрета на издание Петра Лещенко не существовало. И даже после освобождения её от немецких захватчиков, Лещенко также ещё очень долго тиражировался без всяких ограничений. Опала произошла к концу лета 45 года, и то далеко не в одночасье, как утверждает в своих мемуарах Глеб Скороходов. По магазинам никто не бегал и диски из продаж не изымал. И матрицы с Беллаккорда никто не конфисковывал. Просто сделали акцент на более нужный репертуар, и в связи с ограниченностью мощностей производства, определили выпуск записей буржуазной Латвии остановить. На тот момент помимо Лещенко практически все русскоязычные солисты попали в этот список. И всё равно, несмотря на это, хоть и очень мелкими тиражами, с фабрики всё же шли на реализацию "полузапрещённые" записи. В отношении прочих - не знаю, а вот Лещенко - точно, причём для конспирации иногда замаскированный этикетками старого образца. Поэтому-то теперь и бывает так трудно определить в каком году какая пластинка произведена. Неинформативные надписи этикетки, никому не бросающиеся с первого взгляда в глаза, умышленно подменивались. Попробуй потом в магазине разбери, пластинка вчера с завода пришла или полгода тому назад, а может это и вообще завалявшийся товар...
А вот год спустя, действительно имя Петра Лещенко попало в реестр самых злейших врагов Страны Советов, а о том, как в последствии происходило криминальное производство его пластинок, думаю, повторяться не стоит.
Данный экземпляр - издание 40-го года, декабрь месяц.
(Представителем издания 45-го года является пластинка "Миша" - "Вернулась снова ты")
Этикетку можно подделать, но есть два момента, которые подделать нельзя.
Качество шеллака, из которого изготовлена пластинка.
Настоящие латвийские беллаккорды 30-х годов с красной этикеткой не шумят и имеют стандартную немалую толщину.
К 1940 году качественный шеллак исчезает с мировых рынков.
Даже в США на фирме Victor качество шеллака постепенно ухудшается с конца 1937 года (момент отказа от этикетки scroll и переход к circular) и становится ужасным в 1942 году, когда в связи с войной стартует переплавка старых пластинок.
Настоящие беллаккорды 30-х годов отличаются хорошим звуком, позже была утрачена технология изготовления негативов и позитивов матриц.
Поздние беллаккорды отпечатаны с оригинальных матриц, но неточно, высоких частот нет.